Заболела моя Ксюшка, температура 39, поэтому три дня живу/ночую у бабушки, дома только набегами бываю, взять чего, переодеться...
Встретила я в эти дни на дневниках одну дискуссию, у Юли (~NorthernLights~), сбросила себе на флешку, т.к. интернета там нет, а тема заинтересовала, и почитала...
Речь там шла о 30 Seconds To Mars. И возник в этой дискуссии вопрос об уникальности, в чём уникальность группы? И как-то грустно и больно мне стало, ведь никто ничего не написал действительно о самом уникальном, о голосе ...
А ведь всё так просто, красивейший, сильнейший, уникальнейший голос Джареда, голос, узнаваемый из миллионов, ведь если вы любите музыку, цените, слушаете её, как можно не услышать этого...
Чтобы не получить в ответ снисходительного - "фанатка" с необоснованно предвзятым мнением в своей "слепой" любви, выложу совершенно субъективное мнение не фаната, не дилетанта, а профессионала в музыке, мнение относительно голоса, относительно музыки, относительно создания нового... потому что устала от нападок на Джареда, от количества грязи, извергающейся при выходе каждого нового альбома, от нежелания понять, принять, вслушаться.
И хоть эта заметка довольно старая, но стремление создавать что-то новое в музыке, в Джареде сейчас также сильно, а то, что этот дирижер заметил тогда, Джаред продолжает делать и сегодня, расти и развиваться, стирая грани стилей и направлений, создавая новое, необычное и красивое.
К. Блох. Когда рок-музыку хочется слушать… (Die musikalische Zeit)
Перед вами не просто ноты к песням. Это ноты к песням одной из самых современных альтернативных рок-групп. Имя этим неугомонным американским рокерами - 30 Seconds To Mars, и никогда, наверное, название не высвечивало бы с такой полнотой сущность создаваемой музыки и личности самих музыкантов.
Я познакомился с ними - вернее, сначала с фронтменом (право, дирижеру, всю жизнь имеющему дело с симфоническим оркестром и классической музыкой немного странно выговаривать и писать это слово - но никогда не поздно приобщаться к новому, если оно того стоит), известным американским актером Джаредом Лето: мы пересеклись на телевидении в коридорах музыкальных программ 7 канала БерлинТВ. У каждого было свое дело. Молодой человек прошел мимо, и вскоре из студии послышалась гитара и очень красивый, сильный, глубокий голос, которому совершенно не мешал бешеный ритм и громкость… Оказалось, он принадлежал Джареду Лето. Признаться, я заинтесовался: редко в рок-музыке можно встретить по-настоящему красивые голоса, да еще когда исполнитель попадает в ноты. И я попросил своего ассистента познакомить меня с ним. В ожидании я посмотрел несколько фильмов, попутно идентифицировав его с исполнителем роли в фильме моего друга Даррена Аранофски “Реквием по мечте”. А заодно послушав, не без некоторых колебаний, песни со второго альбома группы.
И они поразили меня… Не текстами - призывы к бунту естественны для молодежной субкультуры - но музыкальным рядом. На чистой классической основе выстраивались совершенно нетрадиционные аккорды, тональности и созвучия. Симфонизм - и рваная кривая полифонического звучания, намеренная дисгармония частностей, не нарушающая гармонию общую. При этом смелое использование диссонансов. Поистине космический замах.
Все это я сказал при первой встрече Джареду Лето. Во время моего аналитического разбора он очень забавно распахивал удивительно красивые голубые глаза и хлопал длинными ресницами. Потом ошеломленно сказал: “Неужели все это слышно?” - “Конечно, а Вам разве нет?” И снова он удивил меня, совершенно искренне ответив, что, конечно, они надеялись сделать что-то непохожее на все, что было до них, но что это называется такими терминами, он не знал. “Может, Томо знает”, - добавил он. Томо Милишевич - их гитарист, и гитарист превосходный, так же как барабанщик и старший брат Лето Шеннон и бас-гитарист Мэтт Воктер. А я еще ничего не сказал ему о его голосе - впрочем, этот голос надо слушать и слушать вживую. Он очень необычен: по крепости близок к драматическому тенору, но по тембру скорее лирический. И этот голос в диапазоне трех с четвертью октав чувствует себя вполне комфортно. Поэтому когда мне предложили сыграть с ними в Австралии, я с радостью согласился. Это был замечательный опыт: гитара Милишевича четко следовала за скрипками, барабаны Шеннона Лето держали ритм и группы, и оркестра, а голос Джареда взлетал в запредельные выси в ставшей уже знаменитой The Kill.
Такая музыка должна быть достоянием и классических музыкантов, подумал я и предложил рокерам свою помощь в издании классического варианта нот по их песням. Результат нашего труда вы скоро увидите. И хотя мое имя будет стоять на титуле как аранжировщика, моя роль свелась лишь к обработке, остальное все принадлежит Джареду, Шеннону Лето и Томо Милишевичу. Это еще одно детище Марсов. И это поистине музыка космического масштаба. Я благодарен судьбе за такой опыт и за новую дружбу.